вторник, 05 ноября 2013
If you got hot, then leave and come with me... (c) AFL
Автор: Josh Lanyon
Переводчик: MetalFreak
Фэндом: Ориджиналы
Персонажи: M/M
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Юмор, Детектив, POV
Размер: Макси
Описание:
У доктора Дрю Лоусона есть лишь двадцать четыре часа, чтобы аутентифицировать мумию принцессы. И если он не успеет на пикник, который устраивает мама его парня, то их отношениям придет конец. Именно в такой неподходящий момент у него на пути встает дерзкий и привлекательный Фрэйзер Фортуна, ведущий реалити-шоу, который снимает документальный фильм о проклятии мумии.
Посвящение:
Всем, кто влюблен в древний Египет и фильмы о мумиях с Брэнданом Фрэйзером в главной роли :3
Публикация на других ресурсах:
Запрещено. Все права на данный текст принадлежат автору оригинала и издательству. Перевод предоставлен исключительно для ознакомления. Автор перевода не получает никакой выгоды, кроме моральной, и не преследует цели обогащения
Между совпадением и судьбой – очень тонкая грань.
Давным-давно, много лет тому назад – а точнее, во времена Шестой династии, когда никто еще не употреблял выражения «давным-давно» - жила-была прекрасная принцесса. Но, как и все прекрасные принцессы, не говоря уже об остальных людях, когда-либо живших на этой планете, Мернэйт стала жертвой неумолимого времени. В конечном счете, она оказалась в музее Лассе Дайм, находящемся в городе Уолш, штат Вайоминг. Население – 1999 душ.
Я знаю, о чем вы подумали. Для умерших существуют сценарии и похуже, например – согласно легенде – послужить топливом для локомотива, что и произошло с некоторыми сородичами принцессы во время постройки железной дороги в Египте.
Пустые глазницы Мернэйт смотрели на меня из потемневших тканевых бинтов, скрывающих ее окаменевшие черты лица. Я склонился ниже, почти уткнувшись носом в стеклянную крышку контейнера. Она была такая крошечная в этой куче тряпья…
- Падут даже сильные мира сего, - услышал я бормотание позади меня.
Я не подпрыгнул от неожиданности, но выпрямился так резко, что чуть не рухнул на ближайшую экспозицию индианских томагавков. Я был уверен, что в зале, кроме меня, больше никого не было. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы определить местонахождение владельца голоса в окружающей меня куче ссохшихся голов, чучел и остального барахла. Дородная, пожилаяженщина с короткими седыми косичками смотрела на меня полным радостного ожидания взглядом.
- Вы что-то сказали? – спросил я, надеясь, что это все же была она, а не одно из этих набитых опилками существ.
Женщина улыбнулась. Меня поразила красота ее глаз. Несмотря на возраст дамы, они сохранили чистый аквамариновый оттенок.
- Принцесса, - кивнула она в сторону контейнера. – Похожа на трухлявую деревяшку, правда?
- Ну, вообще-то я не…
- Вы приехали со съемочной группой?
Она была так радостно взволнована, что мне жаль было ее разочаровывать.
- Нет.
Я не смог удержаться и спросил:
- С какой съемочной группой?
- Вы не со съемочной группой? Разве они не приедут?
- Я не знаю.
Женщина сильно разволновалась, и у меня даже появилось желание извиниться. Или, по крайней мере, объясниться.
- Меня зовут Дрю Лоусон, я писал доктору Сольвани насчет осмотра принцессы.
На ее лице отразилось такое же непонимание, как и в стеклянных глазах чучела бобра, стоящего позади на возвышении.
- Я пишу научную работу о ней - о принцессе.
- О, правда? Я - Бэйб Дженсон.
Женщина протянула свою руку и энергично пожала мою.
- Доктор Сольвани последним временем такой забывчивый. Ничего мне о вас не сказал.
Мое сердце провалилось в пятки. Похоже, намечалась задержка, а ведь у меня был плотный график. Даже плотнее, чем обычно.
- Не сказал?
Она сочувственно покачала головой.
- Нет. Боюсь, доктор забыл и о разоблачителях тоже.
- О… разоблачителях?
- Это обо мне.
Новый голос был учтивым и принадлежал коренастому молодому мужчине моего возраста со светлыми волосами, аккуратно подстриженной бородкой и карими глазами, обрамленными длинными ресницами.
- О, хвала небесам! – воскликнула Бэйб. – Я уже начинала волноваться.
Казалось, именно такой реакции мужчина и ожидал. Вдруг он выжидательно уставился на меня.
- Э-э-э… привет.
Я вежливо кивнул, пребывая в полном убеждении, что все в этой маленькой лавке ужасов – просто сумасшедшие.
- Фрэйзер Фортуна, - представился он.
- Здрасте, - повторил я.
Самоуверенная улыбка сползла с его лица .
- Фрэйзер. Фортуна. Разоблачитель.
- Разоблачитель…?
Мне показалось, что я вежливо поинтересовался, но, видимо, вместо этого произвел впечатление тугого на ухо. Он с напором повторил:
- РАЗОБЛАЧИТЕЛЬ.
- «Разоблачитель» чего?
Теперь пришла моя очередь терять терпение. И что за имя вообще такое – Фрэйзер Фортуна? Оно напоминало мне имена героев глупых приключенческих романов 20-х годов. Дик Смелый и затерянный город. Дик Смелый в иностранном легионе. Дик Смелый и тайна разваливающегося музея.
Дик – то есть Фрэйзер – уже смотрел на меня с отвращением.
- «Разоблачители». Это же одна из самых популярных документалок на телевидении.
Я фыркнул.
- Вы имеете в виду тот балаган, во время которого люди будто бы исследуют древние, таинственные или паранормальные явления, а потом втискивают все в получасовой фильм для домохозяек?
Его румянец сменился бледностью. Парень выпрямился в полный рост и оказался лишь на пару миллиметров ниже меня.
- Да. Тот длительный, рейтинговый, завоевавший множество наград балаган, который я продюсирую, к которому пишу сценарий и даже являюсь его ведущим.
Бэйб хихикнула, прервав наш обмен любезностями.
- А я думала, что это вы - с телевидения. Вы такой красивый.
Мы с Фрэйзером обернулись одновременно, будто согласовав движения. Она смотрела на меня. Я услышал, как дыхание Фрэйзера немного сбилось, вытащил из кармана очки и нацепил их на нос.
- Нет. Я профессор из колледжа. Могу я поговорить с доктором Сольвани?
Бэйб взглянула на меня с сожалением, и мое отчаяние снова начало неумолимо расти.
- Доктор Сольвани сегодня не пришел. Он обычно не выходит на работу… - она понизила голос и добавила: - … в этот день.
- В пятницу?
- На Хэллоуин, - раздраженно поправил меня Фрэйзер. На самом деле он не говорил слова «идиот», но намек был предельно ясен.
Я проигнорировал его. Намеренно.
- Есть какой-нибудь способ связаться с ним? Обо всем было договорено заранее…
Я еще не успел договорить, а Бэйб уже отрицательно мотала головой, и ее косички болтались, демонстрируя рвение.
- Нет. О нет. Боюсь, с доктором Сольвани нельзя связаться.
Фрэйзер продолжал стоять рядом, без стеснения слушая наш разговор. Я бросил на него осуждающий взгляд. Он пролетел у него над головой, словно стенающая душа, отправляющаяся в преисподнюю.
- Что ж…
Я прикусил губу. Фрэйзер и Бэйб наблюдали за мной, словно чего-то ожидая.
- Тогда можно мне начинать осмотр принцессы? Обо всем было заранее дого…
- Ни за что, - перебил меня Фрэйзер.
- Прошу прощения?
- Ни за что.
Он ответил на мой холодный взгляд таким же.
- Мы сегодня тут снимаем. Уже начали настраивать оборудование.
- Так и есть.
Бэйб вдруг начала избегать моего взгляда, будто чувствуя себя не в своей тарелке, и краем цветастого халата стала вытирать пыль с близлежащего столика.
- Но у меня есть письмо доктора Сольвани.
Я открыл свой органайзер.
- А у меня есть подписанный контракт.
Я уставился на Фрэйзера. Он в свою очередь тоже уставился на меня, и за его нахальной, самодовольной ухмылкой я увидел решимость крепче, чем египетский базальт.
Меня злила необходимость договариваться с ним из-за нашей мгновенной и обоюдной антипатии, но по несчастному выражению лица Бэйб я понял, что для осмотра принцессы мне понадобится разрешение Фрэйзера.
- Это не займет много времени. Скорее всего, не больше часа. Если я пообещаю не попадаться вам на глаза…
Он покачал головой. При виде притворного сожаления на его мальчишеском лице мне захотелось его задушить.
- Послушайте…
Я постарался сохранить вежливый, корректный тон, и, кажется, мой голос прозвучал по крайней мере сдержанно.
- Я здесь всего на один день. Завтра утром я улетаю.
Он развел руками и пожал плечами, то бишь – «извините, ничего поделать не могу».
- Почему?
Он только обрадовался возможности высказаться.
- Во-первых, это не практично. Мы будем настраивать свет, камеры, рефлекторы и микрофоны. Везде будет ходить персонал. И центром всего этого будет принцесса Мернэйт. Ясно? Поэтому мы не можем позволить вам сновать здесь с мерной лентой и бензопилой.
- С мерной лентой и бензопилой? - тут я вспомнил, что воспитанные люди не орут. – Я не собираюсь ее расчленять. Я просто хочу осмотреть мумию и сделать пару снимков.
- Нет.
Я повернулся к Бэйб. По ее выражению лица я понял, что она этому не рада.
- Я… эээ, извините, - выговорила она. – У мистера Фортуны действительно контракт.
- А у меня письмо и разрешение доктора Сольвани.
Я понимал, что даром теряю время, но вдобавок к искреннему разочарованию от того, что мне не позволили сделать то, для чего я проехал тысячу миль, мне очень… очень сильно не хотелось позволять этому самодовольному нахалу Фрэйзеру Фортуне обыграть себя.
- Вы могли бы вернуться в воскресенье, - предложила Бэйб. – Тогда весь музей был бы в вашем распоряжении.
Будто бы в этом заключалась проблема. Это место было могилой. Буквально.
- В воскресенье я буду в Сан-Франциско. У меня запланирован пикник.
Я внутренне содрогнулся, когда выражения их лиц изменились. Я вовсе не планировал, чтобы это прозвучало так, словно его светлость доктор Лоусон смотрит свысока на низших существ. Честно говоря, у меня не было ни малейшего желания идти на этот чертов пикник, однако Ноа фактически поставил мне ультиматум.
- Конечно же, пикник, - протянул Фрэйзер.
- Что это значит?
Вообще-то я довольно четко понимал, что это значит.
Он усмехнулся, и я напомнил себе, что воспитанные люди не бьют друг другу морды, даже если морда одного из них практически умоляет об этом. И самое смешное было то, что, кажется, он был геем. Мой гейдар неожиданно возобновил работу.
Если пожимание плечами могло быть высокомерным, то именно таким оно и было у Фрэйзера.
- Просто вы производите впечатление именно такого человека, который ходит на пикники, а потом возвращается домой, переодевается в жакет и широкий галстук и смотрит какой-нибудь государственный канал, потягивая шерри.
О да, мне очень хотелось разбить в кровь его губки бантиком. У него были идеально ровные, мелкие, белые зубы. Почти как у ребенка. Они были до тошноты милые – как и он сам, наверное, когда вел свою дурацкую передачу. Теперь, когда я задумался, то даже вспомнил, что видел его в отвратительной рекламе этого тупого шоу.
«О, сладкие тайны жизни!». Таков был их идиотский слоган. Чаще всего слетающий с улыбчивых губ мистера Фортуны во время висения вниз головой, либо падения с горы, либо отскакивания от чего-то потенциально ядовитого.
- Ну-ну, - взволнованно произнесла Бэйб, правильно истолковав мое выражение лица. – Не надо обижаться. Мистер Фортуна, может, вы могли бы позволить мистеру Лоусону…
- Доктору Лоусону.
- То есть – доктору Лоусону.
Она покраснела, и я почувствовал себя полным придурком. Я никогда не был человеком, которому нравилось производить впечатление на других своей ученой степенью. Наверное, я сказал это только чтобы разозлить Фрэйзера и, судя по упрямой линии его подбородка, мне удалось.
Но это не принесло мне никакой пользы, так как он начал ставить мне палки в колеса с еще большим рвением.
- Извините, - сказал он, качая головой. – Ничем не могу помочь. Ничего личного.
Я уставился на него, а он уставился на меня, наслаждаясь минутой триумфа.
- Хорошо, - сказал я Бэйб. – Если доктор Сольвани вдруг позвонит…
Но она тоже покачала головой. Я покинул темные недра музея, предоставив этим двум китайским болванчикам возможность качать головами, сколько влезет. А принцесса спокойно себе спала в своем стеклянном гробу.
Шикарно. И что теперь?
Я вышел из музея и направился к небольшой парковке. Там стояло всего пять машин, включая потрепанный белый фургон в дальнем ее конце, который выглядел так, будто на нем не ездили лет десять, небольшой голубой Prius, и моя арендованная машина. Она была почти заблокирована большим черным фургоном, на котором пурпурными с серебром буквами было выведена надпись «Разоблачители» и адрес веб-сайта. Трое мужиков сгружали с кузова оборудование и переносили его к увитому плющом крыльцу музея. Пятой машиной был старомодный «универсал», припаркованный рядом с фургоном. Две долговязые блондинистые девицы в брюках клеш обменивались файлами и смеялись. Казалось, все пребывали в прекраснейшем расположении духа, и это заставило меня упасть духом еще больше.
Что мне вообще прикажете делать еще двадцать два часа? Развлечений в Уолше почти не было. В моем отеле даже кабельное не работало.
Я посмотрел на вывеску продуктового магазина на другой стороне улицы, лениво покачивающуюся от осеннего ветерка. Рядом с музеем был небольшой парк. Через стену деревьев я слышал детские голоса, кричащие что-то – либо от радости, либо же от возмущения.
Если бы не пикник, организованный матерью Ноа, я поменял бы билеты, но пропустить это «веселье» я не мог. Если хотел сохранить отношения с Ноа – а я определенно хотел. Как мог Ноа в этом сомневаться? И, правду говоря, если кто-нибудь из нас имел повод для сомнений, то это…
Но никто из нас не имел права сомневаться, потому что мы любили друг друга. Мы просто переживали трудный период, и неодобрение его семьи и сомнения со стороны некоторых коллег нам в этом не помогали.
Одна из девушек, стоящих у машины, улыбнулась мне. Я машинально улыбнулся в ответ. Она оживилась.
Упс! Хватит. Я нащупал в кармане ключи и быстро пошел к машине. Может, мне удастся использовать свое пребывание в Чистилище, чтобы подтянуть другую работу. Я вернусь в отель, хорошенько подкреплюсь, может быть, вздремну, а потом будет видно, смогу ли я что-нибудь сделать. Последним временем я постоянно отставал от графика.
Вечером я найду себе какое-нибудь развлечение. Когда я ехал по городу, то заметил, что маленький местный кинотеатр организовывает двойной показ «Мумии» с Борисом Карловым и «Дракулы» с Белой Лугоши в главных ролях. Это могло быть интересно. Неплохая альтернатива для «Шоу ужасов Роки Хоррора».
И вообще, было совсем некстати потратить деньги и время на поездку в Вайоминг, когда мы с Ноа могли бы провести выходные вместе и сходить на пару вечеринок, либо же остаться дома с выключенным светом. Мы в последнее время не часто оставались наедине. Вместе, во всяком случае.
Я сел в машину, повернул ключ в зажигании и начал медленно выезжать из-за фургона с оборудованием. Ни за что на свете я не попросил бы их отъехать в сторону, хотя и не знал, почему, так как это причинило бы им неудобства, но… выехать из этой ловушки было делом чести.
Девушка, которая улыбалась мне раньше, подошла и знаками спросила, не нужно ли сообщить что-либо водителю фургона. Я решительно покачал головой. Ни за что. Все под контролем.
Она взволнованно грызла кончик карандаша, пока я медленно продвигался вдоль серебрящихся витиеватых букв и сияющего хрома. И вот, наконец, я оказался на свободе. Бросив последний взгляд на увитое плющом крыльцо музея, я увидел там Фрэйзера Фортуну. Он стоял под выцветшей табличкой с надписью «Музей Лассе Дайм», выведенной буквами цвета засохшей крови. Казалось, он искал что-то на парковке, и этим «чем-то», по-видимому, был я.
Он поднял руку в безмолвном жесте, спустился по ступенькам и быстро пошел к тенистой парковке. Когда он проходил мимо своей съемочной группы, послышалась парочка идиотских замечаний, но он лишь весело улыбнулся и бросил в ответ такие же нелестные комментарии.
Когда Фрэйзер приблизился к моей машине, я нажал на кнопку и автоматическое окно опустилось. Он склонился к окну, положив руки на раму, и его голова оказалась на одном уровне с моей.
- Эээ, смотрите… - сказал он.
Я посмотрел. У него были очень длинные ресницы с золотистыми кончиками и гладкая, чуть загорелая кожа. Бородка была цвета спелой пшеницы. От него доносился на удивление приятный запах, хотя я и не мог его аутентифицировать. Белый чай, цветы лимона и залитый солнцем океан? Что-то в этом роде.
- Вероятно, мы сможем помочь друг другу.
- Каким образом? – настороженно спросил я.
- Ко мне в голову только что пришла одна мысль…
Я посмотрел на него, прищурившись. Он находился в моем личном пространстве. Его ресницы взлетели вверх, взгляд встретился с моим, ресницы опустились. Мое чувство тревожности усилилось.
- Она права. Бэйб, я имею в виду. Вы… довольно-таки фотогеничный. Высокие скулы и все такое… Если только вы не превращаетесь в полного тупицу перед камерой, мы могли бы вас использовать. Мы часто снимаем интервью с экспертами для каждой серии нашего шоу, а вы определенно считаете себя экспертом.
Боже, а этот парень умел делать комплименты.
- И чего именно вы от меня хотите?
Его щеки немного порозовели.
- Я же сказал. Вы можете осмотреть принцессу, но мы будем это снимать. А потом я проведу с вами интервью.
- Вы шутите.
Он посмотрел на меня в упор.
- Нет, я не шучу. Зачем мне это?
Почему он так близко склонился к окну машины? Настолько близко, что мы почти соприкасались носами.
Странная мысль. Я откинул ее и спросил:
- Вам известно, что значит «публикуйся, или умри»?
Он пожал плечами – вернее, пожал бы, если бы было достаточно места.
- Да. Конечно. Это кодекс, по которому живете вы - ученые. Вам нужно опубликовать достаточно книг и статей в своей отрасли науки, чтобы глава кафедры не выкинул вас на улицу.
- Ха. Ну да, вы правы. Почти. От того, опубликует ли человек достаточно статей в правильных изданиях, зависит то, получит ли он постоянную должность. Но все научные статьи в мире не помогут мне получить должность, если я появлюсь в вашем шоу.
Не выглядя ни капельки обиженным, Фрэйзер самодовольно усмехнулся.
- Я знал, что вы смотрели мое шоу.
- Я видел достаточно, чтобы понять, о чем оно. – Я передразнил его голос из рекламы. – О-о-о… сладкие тайны жизни!
Его глаза сузились.
- Не надо становиться в позу. Я не стыжусь того, чем занимаюсь. Я предлагаю вам отличную возможность.
- Спасибо, но нет.
Фрэйзер слишком быстро выпрямился и ударился головой о крышу автомобиля.
- Ай…
Он потер затылок и добавил:
- Боже, какой же вы заносчивый придурок.
Это было больно. Меня не интересовало, что он обо мне думает, но заносчивым я точно себя не считал.
- Ничего подобного. Я имел в виду, что ваше шоу не имеет ничего общего с наукой.
- Откуда вы знаете? Вы же утверждали, что никогда не смотрели его.
Он перестал тереть затылок и уставился на меня.
Не то, чтобы он был прав, просто на минутку мне показалось, что ему искренне обидно. Я произнес:
- Скажите мне… для чего вы здесь?
- Чтобы снять шоу про принцессу.
- Зачем?
Ему стало неловко, лишь на короткий момент, но я был уверен, что мне не показалось.
- Потому что она интересна.
- Ей четыре тысячи лет. Она – не принцесса Диана. Она – мумия.
- К этому времени принцесса Диана тоже превратилась в мумию.
На этот раз я не скрывал отвращения, хотя и был немного удивлен, когда услышал цоканье своего языка – точно такой же звук издавал Ноа, когда демонстрировал неодобрение.
- Вы снимаете шоу про принцессу из-за той идиотской легенды о проклятье.
Его ореховые глаза засияли светом истинного фанатизма.
- А что, если это не просто легенда?
- Да ладно.
- Это правда.
- Что - правда?
Фрэйзер со всей возможной искренностью произнес:
- Может, это не просто легенда. У нас есть много свидетельств очевидцев.
- Свидетельств чего? – скривился я. – Что рассказывают эти очевидцы?
- Они рассказывают, что каждый год тридцать первого октября принцесса встает из могилы.
читать дальше
Переводчик: MetalFreak
Фэндом: Ориджиналы
Персонажи: M/M
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Юмор, Детектив, POV
Размер: Макси
Описание:
У доктора Дрю Лоусона есть лишь двадцать четыре часа, чтобы аутентифицировать мумию принцессы. И если он не успеет на пикник, который устраивает мама его парня, то их отношениям придет конец. Именно в такой неподходящий момент у него на пути встает дерзкий и привлекательный Фрэйзер Фортуна, ведущий реалити-шоу, который снимает документальный фильм о проклятии мумии.
Посвящение:
Всем, кто влюблен в древний Египет и фильмы о мумиях с Брэнданом Фрэйзером в главной роли :3
Публикация на других ресурсах:
Запрещено. Все права на данный текст принадлежат автору оригинала и издательству. Перевод предоставлен исключительно для ознакомления. Автор перевода не получает никакой выгоды, кроме моральной, и не преследует цели обогащения
Между совпадением и судьбой – очень тонкая грань.
(«Мумия возвращается»)
Давным-давно, много лет тому назад – а точнее, во времена Шестой династии, когда никто еще не употреблял выражения «давным-давно» - жила-была прекрасная принцесса. Но, как и все прекрасные принцессы, не говоря уже об остальных людях, когда-либо живших на этой планете, Мернэйт стала жертвой неумолимого времени. В конечном счете, она оказалась в музее Лассе Дайм, находящемся в городе Уолш, штат Вайоминг. Население – 1999 душ.
Я знаю, о чем вы подумали. Для умерших существуют сценарии и похуже, например – согласно легенде – послужить топливом для локомотива, что и произошло с некоторыми сородичами принцессы во время постройки железной дороги в Египте.
Пустые глазницы Мернэйт смотрели на меня из потемневших тканевых бинтов, скрывающих ее окаменевшие черты лица. Я склонился ниже, почти уткнувшись носом в стеклянную крышку контейнера. Она была такая крошечная в этой куче тряпья…
- Падут даже сильные мира сего, - услышал я бормотание позади меня.
Я не подпрыгнул от неожиданности, но выпрямился так резко, что чуть не рухнул на ближайшую экспозицию индианских томагавков. Я был уверен, что в зале, кроме меня, больше никого не было. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы определить местонахождение владельца голоса в окружающей меня куче ссохшихся голов, чучел и остального барахла. Дородная, пожилаяженщина с короткими седыми косичками смотрела на меня полным радостного ожидания взглядом.
- Вы что-то сказали? – спросил я, надеясь, что это все же была она, а не одно из этих набитых опилками существ.
Женщина улыбнулась. Меня поразила красота ее глаз. Несмотря на возраст дамы, они сохранили чистый аквамариновый оттенок.
- Принцесса, - кивнула она в сторону контейнера. – Похожа на трухлявую деревяшку, правда?
- Ну, вообще-то я не…
- Вы приехали со съемочной группой?
Она была так радостно взволнована, что мне жаль было ее разочаровывать.
- Нет.
Я не смог удержаться и спросил:
- С какой съемочной группой?
- Вы не со съемочной группой? Разве они не приедут?
- Я не знаю.
Женщина сильно разволновалась, и у меня даже появилось желание извиниться. Или, по крайней мере, объясниться.
- Меня зовут Дрю Лоусон, я писал доктору Сольвани насчет осмотра принцессы.
На ее лице отразилось такое же непонимание, как и в стеклянных глазах чучела бобра, стоящего позади на возвышении.
- Я пишу научную работу о ней - о принцессе.
- О, правда? Я - Бэйб Дженсон.
Женщина протянула свою руку и энергично пожала мою.
- Доктор Сольвани последним временем такой забывчивый. Ничего мне о вас не сказал.
Мое сердце провалилось в пятки. Похоже, намечалась задержка, а ведь у меня был плотный график. Даже плотнее, чем обычно.
- Не сказал?
Она сочувственно покачала головой.
- Нет. Боюсь, доктор забыл и о разоблачителях тоже.
- О… разоблачителях?
- Это обо мне.
Новый голос был учтивым и принадлежал коренастому молодому мужчине моего возраста со светлыми волосами, аккуратно подстриженной бородкой и карими глазами, обрамленными длинными ресницами.
- О, хвала небесам! – воскликнула Бэйб. – Я уже начинала волноваться.
Казалось, именно такой реакции мужчина и ожидал. Вдруг он выжидательно уставился на меня.
- Э-э-э… привет.
Я вежливо кивнул, пребывая в полном убеждении, что все в этой маленькой лавке ужасов – просто сумасшедшие.
- Фрэйзер Фортуна, - представился он.
- Здрасте, - повторил я.
Самоуверенная улыбка сползла с его лица .
- Фрэйзер. Фортуна. Разоблачитель.
- Разоблачитель…?
Мне показалось, что я вежливо поинтересовался, но, видимо, вместо этого произвел впечатление тугого на ухо. Он с напором повторил:
- РАЗОБЛАЧИТЕЛЬ.
- «Разоблачитель» чего?
Теперь пришла моя очередь терять терпение. И что за имя вообще такое – Фрэйзер Фортуна? Оно напоминало мне имена героев глупых приключенческих романов 20-х годов. Дик Смелый и затерянный город. Дик Смелый в иностранном легионе. Дик Смелый и тайна разваливающегося музея.
Дик – то есть Фрэйзер – уже смотрел на меня с отвращением.
- «Разоблачители». Это же одна из самых популярных документалок на телевидении.
Я фыркнул.
- Вы имеете в виду тот балаган, во время которого люди будто бы исследуют древние, таинственные или паранормальные явления, а потом втискивают все в получасовой фильм для домохозяек?
Его румянец сменился бледностью. Парень выпрямился в полный рост и оказался лишь на пару миллиметров ниже меня.
- Да. Тот длительный, рейтинговый, завоевавший множество наград балаган, который я продюсирую, к которому пишу сценарий и даже являюсь его ведущим.
Бэйб хихикнула, прервав наш обмен любезностями.
- А я думала, что это вы - с телевидения. Вы такой красивый.
Мы с Фрэйзером обернулись одновременно, будто согласовав движения. Она смотрела на меня. Я услышал, как дыхание Фрэйзера немного сбилось, вытащил из кармана очки и нацепил их на нос.
- Нет. Я профессор из колледжа. Могу я поговорить с доктором Сольвани?
Бэйб взглянула на меня с сожалением, и мое отчаяние снова начало неумолимо расти.
- Доктор Сольвани сегодня не пришел. Он обычно не выходит на работу… - она понизила голос и добавила: - … в этот день.
- В пятницу?
- На Хэллоуин, - раздраженно поправил меня Фрэйзер. На самом деле он не говорил слова «идиот», но намек был предельно ясен.
Я проигнорировал его. Намеренно.
- Есть какой-нибудь способ связаться с ним? Обо всем было договорено заранее…
Я еще не успел договорить, а Бэйб уже отрицательно мотала головой, и ее косички болтались, демонстрируя рвение.
- Нет. О нет. Боюсь, с доктором Сольвани нельзя связаться.
Фрэйзер продолжал стоять рядом, без стеснения слушая наш разговор. Я бросил на него осуждающий взгляд. Он пролетел у него над головой, словно стенающая душа, отправляющаяся в преисподнюю.
- Что ж…
Я прикусил губу. Фрэйзер и Бэйб наблюдали за мной, словно чего-то ожидая.
- Тогда можно мне начинать осмотр принцессы? Обо всем было заранее дого…
- Ни за что, - перебил меня Фрэйзер.
- Прошу прощения?
- Ни за что.
Он ответил на мой холодный взгляд таким же.
- Мы сегодня тут снимаем. Уже начали настраивать оборудование.
- Так и есть.
Бэйб вдруг начала избегать моего взгляда, будто чувствуя себя не в своей тарелке, и краем цветастого халата стала вытирать пыль с близлежащего столика.
- Но у меня есть письмо доктора Сольвани.
Я открыл свой органайзер.
- А у меня есть подписанный контракт.
Я уставился на Фрэйзера. Он в свою очередь тоже уставился на меня, и за его нахальной, самодовольной ухмылкой я увидел решимость крепче, чем египетский базальт.
Меня злила необходимость договариваться с ним из-за нашей мгновенной и обоюдной антипатии, но по несчастному выражению лица Бэйб я понял, что для осмотра принцессы мне понадобится разрешение Фрэйзера.
- Это не займет много времени. Скорее всего, не больше часа. Если я пообещаю не попадаться вам на глаза…
Он покачал головой. При виде притворного сожаления на его мальчишеском лице мне захотелось его задушить.
- Послушайте…
Я постарался сохранить вежливый, корректный тон, и, кажется, мой голос прозвучал по крайней мере сдержанно.
- Я здесь всего на один день. Завтра утром я улетаю.
Он развел руками и пожал плечами, то бишь – «извините, ничего поделать не могу».
- Почему?
Он только обрадовался возможности высказаться.
- Во-первых, это не практично. Мы будем настраивать свет, камеры, рефлекторы и микрофоны. Везде будет ходить персонал. И центром всего этого будет принцесса Мернэйт. Ясно? Поэтому мы не можем позволить вам сновать здесь с мерной лентой и бензопилой.
- С мерной лентой и бензопилой? - тут я вспомнил, что воспитанные люди не орут. – Я не собираюсь ее расчленять. Я просто хочу осмотреть мумию и сделать пару снимков.
- Нет.
Я повернулся к Бэйб. По ее выражению лица я понял, что она этому не рада.
- Я… эээ, извините, - выговорила она. – У мистера Фортуны действительно контракт.
- А у меня письмо и разрешение доктора Сольвани.
Я понимал, что даром теряю время, но вдобавок к искреннему разочарованию от того, что мне не позволили сделать то, для чего я проехал тысячу миль, мне очень… очень сильно не хотелось позволять этому самодовольному нахалу Фрэйзеру Фортуне обыграть себя.
- Вы могли бы вернуться в воскресенье, - предложила Бэйб. – Тогда весь музей был бы в вашем распоряжении.
Будто бы в этом заключалась проблема. Это место было могилой. Буквально.
- В воскресенье я буду в Сан-Франциско. У меня запланирован пикник.
Я внутренне содрогнулся, когда выражения их лиц изменились. Я вовсе не планировал, чтобы это прозвучало так, словно его светлость доктор Лоусон смотрит свысока на низших существ. Честно говоря, у меня не было ни малейшего желания идти на этот чертов пикник, однако Ноа фактически поставил мне ультиматум.
- Конечно же, пикник, - протянул Фрэйзер.
- Что это значит?
Вообще-то я довольно четко понимал, что это значит.
Он усмехнулся, и я напомнил себе, что воспитанные люди не бьют друг другу морды, даже если морда одного из них практически умоляет об этом. И самое смешное было то, что, кажется, он был геем. Мой гейдар неожиданно возобновил работу.
Если пожимание плечами могло быть высокомерным, то именно таким оно и было у Фрэйзера.
- Просто вы производите впечатление именно такого человека, который ходит на пикники, а потом возвращается домой, переодевается в жакет и широкий галстук и смотрит какой-нибудь государственный канал, потягивая шерри.
О да, мне очень хотелось разбить в кровь его губки бантиком. У него были идеально ровные, мелкие, белые зубы. Почти как у ребенка. Они были до тошноты милые – как и он сам, наверное, когда вел свою дурацкую передачу. Теперь, когда я задумался, то даже вспомнил, что видел его в отвратительной рекламе этого тупого шоу.
«О, сладкие тайны жизни!». Таков был их идиотский слоган. Чаще всего слетающий с улыбчивых губ мистера Фортуны во время висения вниз головой, либо падения с горы, либо отскакивания от чего-то потенциально ядовитого.
- Ну-ну, - взволнованно произнесла Бэйб, правильно истолковав мое выражение лица. – Не надо обижаться. Мистер Фортуна, может, вы могли бы позволить мистеру Лоусону…
- Доктору Лоусону.
- То есть – доктору Лоусону.
Она покраснела, и я почувствовал себя полным придурком. Я никогда не был человеком, которому нравилось производить впечатление на других своей ученой степенью. Наверное, я сказал это только чтобы разозлить Фрэйзера и, судя по упрямой линии его подбородка, мне удалось.
Но это не принесло мне никакой пользы, так как он начал ставить мне палки в колеса с еще большим рвением.
- Извините, - сказал он, качая головой. – Ничем не могу помочь. Ничего личного.
Я уставился на него, а он уставился на меня, наслаждаясь минутой триумфа.
- Хорошо, - сказал я Бэйб. – Если доктор Сольвани вдруг позвонит…
Но она тоже покачала головой. Я покинул темные недра музея, предоставив этим двум китайским болванчикам возможность качать головами, сколько влезет. А принцесса спокойно себе спала в своем стеклянном гробу.
Шикарно. И что теперь?
Я вышел из музея и направился к небольшой парковке. Там стояло всего пять машин, включая потрепанный белый фургон в дальнем ее конце, который выглядел так, будто на нем не ездили лет десять, небольшой голубой Prius, и моя арендованная машина. Она была почти заблокирована большим черным фургоном, на котором пурпурными с серебром буквами было выведена надпись «Разоблачители» и адрес веб-сайта. Трое мужиков сгружали с кузова оборудование и переносили его к увитому плющом крыльцу музея. Пятой машиной был старомодный «универсал», припаркованный рядом с фургоном. Две долговязые блондинистые девицы в брюках клеш обменивались файлами и смеялись. Казалось, все пребывали в прекраснейшем расположении духа, и это заставило меня упасть духом еще больше.
Что мне вообще прикажете делать еще двадцать два часа? Развлечений в Уолше почти не было. В моем отеле даже кабельное не работало.
Я посмотрел на вывеску продуктового магазина на другой стороне улицы, лениво покачивающуюся от осеннего ветерка. Рядом с музеем был небольшой парк. Через стену деревьев я слышал детские голоса, кричащие что-то – либо от радости, либо же от возмущения.
Если бы не пикник, организованный матерью Ноа, я поменял бы билеты, но пропустить это «веселье» я не мог. Если хотел сохранить отношения с Ноа – а я определенно хотел. Как мог Ноа в этом сомневаться? И, правду говоря, если кто-нибудь из нас имел повод для сомнений, то это…
Но никто из нас не имел права сомневаться, потому что мы любили друг друга. Мы просто переживали трудный период, и неодобрение его семьи и сомнения со стороны некоторых коллег нам в этом не помогали.
Одна из девушек, стоящих у машины, улыбнулась мне. Я машинально улыбнулся в ответ. Она оживилась.
Упс! Хватит. Я нащупал в кармане ключи и быстро пошел к машине. Может, мне удастся использовать свое пребывание в Чистилище, чтобы подтянуть другую работу. Я вернусь в отель, хорошенько подкреплюсь, может быть, вздремну, а потом будет видно, смогу ли я что-нибудь сделать. Последним временем я постоянно отставал от графика.
Вечером я найду себе какое-нибудь развлечение. Когда я ехал по городу, то заметил, что маленький местный кинотеатр организовывает двойной показ «Мумии» с Борисом Карловым и «Дракулы» с Белой Лугоши в главных ролях. Это могло быть интересно. Неплохая альтернатива для «Шоу ужасов Роки Хоррора».
И вообще, было совсем некстати потратить деньги и время на поездку в Вайоминг, когда мы с Ноа могли бы провести выходные вместе и сходить на пару вечеринок, либо же остаться дома с выключенным светом. Мы в последнее время не часто оставались наедине. Вместе, во всяком случае.
Я сел в машину, повернул ключ в зажигании и начал медленно выезжать из-за фургона с оборудованием. Ни за что на свете я не попросил бы их отъехать в сторону, хотя и не знал, почему, так как это причинило бы им неудобства, но… выехать из этой ловушки было делом чести.
Девушка, которая улыбалась мне раньше, подошла и знаками спросила, не нужно ли сообщить что-либо водителю фургона. Я решительно покачал головой. Ни за что. Все под контролем.
Она взволнованно грызла кончик карандаша, пока я медленно продвигался вдоль серебрящихся витиеватых букв и сияющего хрома. И вот, наконец, я оказался на свободе. Бросив последний взгляд на увитое плющом крыльцо музея, я увидел там Фрэйзера Фортуну. Он стоял под выцветшей табличкой с надписью «Музей Лассе Дайм», выведенной буквами цвета засохшей крови. Казалось, он искал что-то на парковке, и этим «чем-то», по-видимому, был я.
Он поднял руку в безмолвном жесте, спустился по ступенькам и быстро пошел к тенистой парковке. Когда он проходил мимо своей съемочной группы, послышалась парочка идиотских замечаний, но он лишь весело улыбнулся и бросил в ответ такие же нелестные комментарии.
Когда Фрэйзер приблизился к моей машине, я нажал на кнопку и автоматическое окно опустилось. Он склонился к окну, положив руки на раму, и его голова оказалась на одном уровне с моей.
- Эээ, смотрите… - сказал он.
Я посмотрел. У него были очень длинные ресницы с золотистыми кончиками и гладкая, чуть загорелая кожа. Бородка была цвета спелой пшеницы. От него доносился на удивление приятный запах, хотя я и не мог его аутентифицировать. Белый чай, цветы лимона и залитый солнцем океан? Что-то в этом роде.
- Вероятно, мы сможем помочь друг другу.
- Каким образом? – настороженно спросил я.
- Ко мне в голову только что пришла одна мысль…
Я посмотрел на него, прищурившись. Он находился в моем личном пространстве. Его ресницы взлетели вверх, взгляд встретился с моим, ресницы опустились. Мое чувство тревожности усилилось.
- Она права. Бэйб, я имею в виду. Вы… довольно-таки фотогеничный. Высокие скулы и все такое… Если только вы не превращаетесь в полного тупицу перед камерой, мы могли бы вас использовать. Мы часто снимаем интервью с экспертами для каждой серии нашего шоу, а вы определенно считаете себя экспертом.
Боже, а этот парень умел делать комплименты.
- И чего именно вы от меня хотите?
Его щеки немного порозовели.
- Я же сказал. Вы можете осмотреть принцессу, но мы будем это снимать. А потом я проведу с вами интервью.
- Вы шутите.
Он посмотрел на меня в упор.
- Нет, я не шучу. Зачем мне это?
Почему он так близко склонился к окну машины? Настолько близко, что мы почти соприкасались носами.
Странная мысль. Я откинул ее и спросил:
- Вам известно, что значит «публикуйся, или умри»?
Он пожал плечами – вернее, пожал бы, если бы было достаточно места.
- Да. Конечно. Это кодекс, по которому живете вы - ученые. Вам нужно опубликовать достаточно книг и статей в своей отрасли науки, чтобы глава кафедры не выкинул вас на улицу.
- Ха. Ну да, вы правы. Почти. От того, опубликует ли человек достаточно статей в правильных изданиях, зависит то, получит ли он постоянную должность. Но все научные статьи в мире не помогут мне получить должность, если я появлюсь в вашем шоу.
Не выглядя ни капельки обиженным, Фрэйзер самодовольно усмехнулся.
- Я знал, что вы смотрели мое шоу.
- Я видел достаточно, чтобы понять, о чем оно. – Я передразнил его голос из рекламы. – О-о-о… сладкие тайны жизни!
Его глаза сузились.
- Не надо становиться в позу. Я не стыжусь того, чем занимаюсь. Я предлагаю вам отличную возможность.
- Спасибо, но нет.
Фрэйзер слишком быстро выпрямился и ударился головой о крышу автомобиля.
- Ай…
Он потер затылок и добавил:
- Боже, какой же вы заносчивый придурок.
Это было больно. Меня не интересовало, что он обо мне думает, но заносчивым я точно себя не считал.
- Ничего подобного. Я имел в виду, что ваше шоу не имеет ничего общего с наукой.
- Откуда вы знаете? Вы же утверждали, что никогда не смотрели его.
Он перестал тереть затылок и уставился на меня.
Не то, чтобы он был прав, просто на минутку мне показалось, что ему искренне обидно. Я произнес:
- Скажите мне… для чего вы здесь?
- Чтобы снять шоу про принцессу.
- Зачем?
Ему стало неловко, лишь на короткий момент, но я был уверен, что мне не показалось.
- Потому что она интересна.
- Ей четыре тысячи лет. Она – не принцесса Диана. Она – мумия.
- К этому времени принцесса Диана тоже превратилась в мумию.
На этот раз я не скрывал отвращения, хотя и был немного удивлен, когда услышал цоканье своего языка – точно такой же звук издавал Ноа, когда демонстрировал неодобрение.
- Вы снимаете шоу про принцессу из-за той идиотской легенды о проклятье.
Его ореховые глаза засияли светом истинного фанатизма.
- А что, если это не просто легенда?
- Да ладно.
- Это правда.
- Что - правда?
Фрэйзер со всей возможной искренностью произнес:
- Может, это не просто легенда. У нас есть много свидетельств очевидцев.
- Свидетельств чего? – скривился я. – Что рассказывают эти очевидцы?
- Они рассказывают, что каждый год тридцать первого октября принцесса встает из могилы.
читать дальше
понедельник, 28 октября 2013
If you got hot, then leave and come with me... (c) AFL
воскресенье, 18 августа 2013
If you got hot, then leave and come with me... (c) AFL
суббота, 01 июня 2013
If you got hot, then leave and come with me... (c) AFL
| Пол: W Возраст:24 | 1-10 A: 5 B: 5 C: 1 E: 5 F: 4 G: 7 H: 1 I: 10 L: 9 M: 5 N: 5 Q: 10 Q1:7 Q2:6 Q3:5 Q4:9 |
| ОСНОВНАЯ ИНТЕPПPЕТАЦИЯ: ПЕРВИЧНЫЕ ФАКТОРЫ (постоянно проявляющиеся): Эго-слабость: эмоционально неустойчив, легко расстраивается, pаздpажителен. Социальная pобость: застенчивый, настороженный, робкий, опасливый. Женственность:чувствительный, жеманный, романтичный, мягкий, интуитивный. Подозрительный: ревнивый, высокомерен, догматичный, соpевновательный. Чувство вины: тревожный, подавленный, обеспокоенный, депpессивный. Высокая эрго-напряженность: возбудимый, напряжение базальных потребностей. ЛАТЕНТНЫЕ ФАКТОРЫ (имеющие тенденцию к проявлению): Англоман: склонен к самоанализу, серьезный, остоpожный, сдерживает эмоции. Высокая суперэго-сила: моралист, имеет чувство долга, дисциплинированный. Pадикализм: экспериментатор, аналитик, свободномыслящий. ВТОРИЧНЫЕ ФАКТОРЫ (интегративные свойства): Высокая общая тревожность. Беспокойный, пессимистичный, невротичный. Интроверт. Направленность на свой внутренний мир. Сдержан. Эмоциональная чувствительность. Утонченный, воспpиимчивый, лабильный. | |
| ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ: ИНТЕЛЛЕКТ: ДОСТАТОЧНО ВЫСОКИЙ ОБЩИЙ УРОВЕНЬ ИНТЕЛЛЕКТА ЭМОЦИИ: НИЗКИЙ УРОВЕНЬ СТРЕССОУСТОЙЧИВОСТИ. ХРОНИЧЕСКИЕ ЭМОЦИОНАЛЬНЫЕ КОНФЛИКТЫ ВОЛЯ: НИЗКАЯ СИЛА ВОЛИ. ДЕЙСТВУЕТ ИМПУЛЬСИВНО, 'ПО-НАСТРОЕНИЮ' МОРАЛЬ: МОРАЛЬНЫЕ НОРМЫ УСВОЕНЫ ДОСТАТОЧНО ХОРОШО ЛИДЕРСТВО: МОЖЕТ БЫТЬ ЛИДЕРОМ, НО В ОСНОВНОМ ФОРМАЛЬНЫМ ИЛИ НЕЭФФЕКТИВНЫМ ОБЩЕНИЕ: ДОСТАТОЧНО КОММУНИКАТИВЕН. НО В ОБЩЕНИИ ПРЕДПОЧИТАЕТ СВОЙ КРУГ СТИЛЬ РАБОТЫ И ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЕ ПРЕДРАСПОЛОЖЕННОСТИ: СКЛОНЕН К РАБОТЕ НЕ ТРЕБУЮЩЕЙ ВЫСОКОЙ ЛИЧНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ МОТИВАЦИЯ: СВЕРХВЫСОКАЯ МОТИВАЦИЯ. ВОЗМОЖНО, БОЛЕЗНЕННО ЧЕСТОЛЮБИВ | |
| КЛИНИЧЕСКАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ: "НЕВРОТИЗАЦИЯ ПО "NT" ТИПУ! НЕВРОТИЗАЦИЯ ПО "PT" ТИПУ! ПСИХОПАТИЗАЦИЯ ПО "PT" ТИПУ! БОЛЬШАЯ ВЕРОЯТНОСТЬ "D" РАССТРОЙСТВ! | |
| Гендерные профили опросника Кеттелла 16-PF+ Протестируй себя | |